(no subject)

в следующей книге Эко, которую он напишет году в 2020-м, Костюкевич может сколько угодно писать предисловий, на 30 страниц, на 300 страниц, она может окончательно слиться с Эко в духовном экстазе, вообразить себя самим Эко, Фомой Опискиным, Гоголем, Богом, да кем угодно.
но это не дает ей право хотя бы на одной странице из 300 указывать, что "она так решила", что лучше будет сделать такого-то персонажа не её книги таким-то и сяким-то.
также она не должна считать, что это дает ей право устраивать тут балаган не из какой-то там Джейн Остин (как это удается более удачливым в знакомствах настикам), а из Умберто нашего Эко, и что "игра" на русском языке стилем провинциальных эпигонов-современников толстаго и достоевскаго выглядит омерзительно и богопротивно.
также она не обязана считать, что величие, контракт с издательством, слияние с автором и переводческая слава являются препятствием для того, чтобы заглядывать в словарь и читать гугель.
на одной только странице 57 "Пражского кладбища", в одном абзаце - целых два джона баптиста:

- тамплиерский Drapier - это не тряпичник, это келарь, хотя он да, тряпками заведует. "как в кладовке тамплиерского тряпичника"! она себе это визуализировала вообще, киса пуфыстая?
- "костюма карбонария" в кладовке жулика, любящего переодеваться, быть не может. "карбонарий" в русском словоупотреблении - это член тайного общества, у него нет особого костюма для хождения по Парижу. у карбонариев вообще, по многим источникам, не было даже ритуальной одежды для внутреннего употребления. не в этом суть. рядом с костюмами крестьянина и побирушки может висеть костюм угольщика, углежога, дровосека, - но не карбонария.

надо каждому переводчику каждый день жечь перед носом клочок ткани со скандированием громогласной сиктранситглориамундии.

(no subject)

в следующей книге Эко, которую он напишет году в 2020-м, Костюкевич может сколько угодно писать предисловий, на 30 страниц, на 300 страниц, она может окончательно слиться с Эко в духовном экстазе, вообразить себя самим Эко, Фомой Опискиным, Гоголем, Богом, да кем угодно.
но это не дает ей право хотя бы на одной странице из 300 указывать, что "она так решила", что лучше будет сделать такого-то персонажа не её книги таким-то и сяким-то.
также она не должна считать, что это дает ей право устраивать тут балаган не из какой-то там Джейн Остин (как это удается более удачливым в знакомствах настикам), а из Умберто нашего Эко, и что "игра" на русском языке стилем провинциальных эпигонов-современников толстаго и достоевскаго выглядит омерзительно и богопротивно.
также она не обязана считать, что величие, контракт с издательством, слияние с автором и переводческая слава являются препятствием для того, чтобы заглядывать в словарь и читать гугель.
на одной только странице 57 "Пражского кладбища", в одном абзаце - целых два джона баптиста:

- тамплиерский Drapier - это не тряпичник, это келарь, хотя он да, тряпками заведует. "как в кладовке тамплиерского тряпичника"! она себе это визуализировала вообще, киса пуфыстая?
- "костюма карбонария" в кладовке жулика, любящего переодеваться, быть не может. "карбонарий" в русском словоупотреблении - это член тайного общества, у него нет особого костюма для хождения по Парижу. у карбонариев вообще, по многим источникам, не было даже ритуальной одежды для внутреннего употребления. не в этом суть. рядом с костюмами крестьянина и побирушки может висеть костюм угольщика, углежога, дровосека, - но не карбонария.

надо каждому переводчику каждый день жечь перед носом клочок ткани со скандированием громогласной сиктранситглориамундии.

vide ibi